Тема увеличения экспорта информационных услуг была одной из ключевых на недавнем форуме Digital Almaty 2020. Текущий объем такого экспорта, согласно данным НБ РК, по итогам девяти месяцев 2019 года составил $4 млн, или чуть менее 0,07% от общего объема торговли услугами, и 4% внутри сектора экспорта телекоммуникационных, компьютерных и информационных услуг. С одной стороны, по сравнению с 2018 годом мы видим рост почти в 4 раза в денежном выражении. С другой – это $450 тыс. в месяц, приблизительно месячный оборот стартапа на стадии series A/B.
В отношении того, какую же стратегию выбрать, чтобы увеличить этот процент в 2, 10, 100 раз, я сторонник подхода Алана Лафли (бывший глава Procter&Gamble), утверждающего, что «ядро любой стратегии состоит из ответов на два основополагающих вопроса: где играть и как одержать победу». Можно допустить, что первая часть должна включать выбор приоритетных направлений экономики и стран экспорта, а вторая – то, что может предоставить государство и сделать сама компания-экспортер.
Приоритетные сферы. Здесь прежде всего надо создать фокусность и ограниченность в секторах, которые выбраны для поддержки, – не более 5–10% от всей экономики. В противном случае эффект будет незначительным. Сам выбор стоит делать, исходя из того, в каких сферах у Казахстана есть относительное конкурентное преимущество или будет в ближайшие несколько лет.
Например, для ряда уже «выстреливших» проектов – e-commerce-сервисов заказа билетов, купонаторов, доставки еды – при их экспортировании встает вопрос, какие рынки еще доступны и не заняты более сильными глобальными игроками. Если же смотреть на такие сферы, как AI/ ML (искусственный интеллект и машинное обучение), то они требуют большого количества исходных данных и являются высококонкурентными, получив миллиардные инвестиции в Китае и США. При этом есть вертикали, где Казахстан точно может замахнуться, если не на мировое господство, то на региональное лидерство.
Приоритетные рынки. Если пул импортеров информационных услуг в Казахстан стабилен и представлен преимущественно тремя – США (64% в среднем за 2018–2019 годах), Великобританией и РФ (по 7%), то страны экспорта меняются от года к году. Например, в 2018-м в топе были РФ (67%), другие страны (15%) и Германия (5%), а в 2019-м Испания (51%), РФ (12%) и Германия (9%). Это и появление стартапов, оперирующих на совершенно разных внешних рынках (ЮВА, Европа, США), говорит о том, что у экспортной стратегии многих компаний принцип «куда получится».
Здесь также желателен аналитический подход, учитывающий такие факторы, как тип услуг (например, США может быть интересен наш аутсорс, ЦА – выращивание e-com-проектов, Европе – отдельные IoT-решения); наличие «приземляющего» оператора в Казахстане (скажем, локальное присутствие Seedstars – дополнительный стимул рассмотреть опцию Европы, а Plug&Play – рынки, на которых они оперируют); стоимость оперирования/выхода на рынок и т. п.
Помощь государства. В Казахстане уже реализуется большой набор различных мер поддержки, в том числе индивидуально кастомизированных по программе IT-чемпионов, куда входят 35 местных компаний. Одной из упущенных возможностей поддержки заинтересованных в экспорте компаний выглядит предоставление информации по внешним рынкам – от объема, состояния инфраструктуры (доступ к интернету, банковским картам и т. д.) до рекомендационных списков сервис-провайдеров по открытию компании, юридическому сопровождению, бухгалтерскому обслуживанию.
Действия самих компаний. Все остальное. Потому что если говорить о рыночных реалиях, то только работа над своим продуктом и его маркетингом может обеспечить долгосрочную выживаемость на внешнем рынке. Господдержка может лишь сделать эту задачу чуть более простой.
